Отмечу, что невнимание к истории страховой системы в нашей стране корреспондирует с весьма недостаточным вниманием к ней экономической теории (ни один из классиков экономической науки не уделил ей серьезного внимания). В стандартных учебниках экономической теории о ней даже не упоминается, хотя страхование оказывает значительное влияние на все стороны экономической жизни. Не повезло страховой системе и в экономической истории. Даже великий Ф. Бродель в своей книге «Игры обмена» как раз о страховых компаниях почти ничего не пишет, хотя в экономической жизни развитых стран мира в XVII-XVIII веках они уже играли немалую роль (например, в морском страховании и страховании от огня). Почти ничего не пишет о страховании и П. Лященко в трехтомной истории народного хозяйства СССР.
Начать рассмотрение вопроса об эволюции страховой системы в СССР в период перестройки целесообразно с уяснения ее места в советской (и вообще командной) экономике. Уже исходя из самой сущности командной системы, достаточно очевидно, что масштабы страховой деятельности в ней должны быть несравненно ниже, чем в рыночной экономике. Риск в хозяйственной деятельности и жизни граждан в условиях советской экономики был намного ниже, поскольку существовала финансовая система, возмещавшая убытки от различного рода неожиданных и не зависящих от предприятия потерь, а граждане были защищены в той или иной степени от многих неожиданных бедствий развитой системой социального обеспечения и полной занятостью, бесплатным медицинским обслуживанием. Неоднократно учеными даже ставился вопрос о полной ликвидации системы страхования в недалеком будущем. Одним из немногих противников умаления роли страхования в СССР был В.К. Райхер, автор замечательной книги о страховании, вышедшей в 1947 году, но его доводы в защиту страхования не выглядели очень убедительными. И если оно все же сохранилось, то скорее из фискальных соображений, поскольку давало доходы государственному бюджету, и по инерции. Как впоследствии писал глава Госстраха СССР В. Шахов, «отношение к страхованию в СССР было плевым». Следствием всего этого явилась крайне низкая страховая культура населения.
Главными отличиями отечественной страховой системы от страхования в странах с рыночной экономикой, помимо естественного монопольного положения нашего государства на эту деятельность, являлось также преобладание обязательного личного и имущественного страхования и ограничение имущественного страхования негосударственным сектором экономики (в некоторых европейских социалистических странах страховалось и имущество государственных предприятий). Естественно, страхование носило плановый характер, как и деятельность других финансовых институтов. В связи с ростом благосостояния населения СССР в послевоенный период, особенно в 1960-1970-е годы, бурно росло страхование жизни как дополнительный источник обеспечения от возможных личных рисков и страхование личного имущества. Страхованием занималось работавшее на хозрасчете Главное управление государственного страхования — Госстрах СССР, входившее в состав Министерства финансов СССР с региональными управлениями и многочисленными местными отделениями (инспекциями). Кроме того, с 1947 года существовало самостоятельное предприятие по страхованию внешнеэкономических рисков — Ингосстрах СССР. Во всей системе государственного страхования в середине 1980-х годов трудилось более 200 тыс. человек (в основном в системе Госстраха СССР). Эта система обладала всеми недостатками монопольной структуры: ограниченным набором услуг, негибкостью, серьезными злоупотреблениями и медлительностью в части возмещения убытков и т. д. Но были в ней и достоинства, присущие крупным структурам: большие финансовые ресурсы, наличие определенного количества относительно квалифицированных работников. Вместе с тем уровень квалификации ограничивался низкими требованиями монопольной структуры. Так, работники Госстраха плохо были знакомы с актуарными расчетами (основанными на теории вероятности и математической статистики методами расчета страховых тарифов) [176].
Начавшийся в период перестройки переход к рыночным отношениям, естественно, привел к изменениям и в сфере страхования. Эти изменения происходили позднее и медленнее, чем в банковской сфере, по-видимому, потому что значение страхования для рыночной экономики понималось и научной общественностью, и правительством значительно хуже, чем значение банковской сферы. В этой системе не нашлось деятеля типа М.С. Зотова, который предложил бы расчленить Госстрах по региональному или предметному принципу. Поэтому перестройка в системе страхования началась с изменений характера деятельности Госстраха СССР. Первым мероприятием в этом направлении был перевод на хозрасчет инспекций, что должно было увеличить их заинтересованность в результатах работы. Эта работа началась уже с начала 1989 года. Однако к лету 1990 году на хозрасчет было переведено лишь более 500 инспекций из 5577, т. е. менее 10 % [177]. Появились и новые виды страхования (например, добровольное страхование имущества государственных предприятий, с конца 1970-х годов страховалось только имущество совхозов), несколько сузилась сфера обязательного страхования. Вместе с тем правление Госстраха, скорее всего вынужденно, в 1990 году «выступило с инициативой» формирования страхового рынка с участием страховых компаний с разной формой собственности, причем в монопольном ведении Госстраха СССР оставалось обязательное страхование [178]. Правление даже участвовало в формировании некоторых акционерных страховых компаний, хотя закона о таких компаниях еще не было [179]. Однако процесс формирования страховых компаний других форм собственности начался независимо от «инициативы» Госстраха СССР. Как и в банковской сфере, эта возможность появилась с принятием закона о кооперации, в котором предусматривалась возможность создания кооперативных страховых компаний. Первой такой компанией, насколько удалось установить, стала компания «АСКО». Она была создана бывшим рядовым работником Госстраха СССР — строителем по специальности Геннадием Дувановым в сентябре 1988 года и назвала себя акционерной страховой кооперативной компанией [180] (откуда и сокращенное название «АСКО»). Начальный ее капитал был сформирован за счет кредита районного отделения «Жилсоцбанка» г. Москвы в размере 100 тыс. р. [181]. Вначале «АСКО» занималась только имущественным страхованием, в основном кооперативных предприятий торговли и общественного питания. Вскоре начали страховать жизнь кошек и собак, а затем автомобили и квартиры богатых людей (сумма страховки последних равнялась 1 млн р. [182] — колоссальная сумма для конца 1980-х годов). Как с гордостью сообщает первый президент компании «АСКО», ее преимуществом перед Госстрахом являлось то, что страховое возмещение компания выплачивала через 72 часа после наступления страхового случая, в то время как Госстрах — через полгода [183]. Далеко не все было розовым в жизни компании: из первых ее 25 работников «практически никого не осталось — или ушли, или оказались нечистыми на руку» [184]. Почему ушли (а не были уволены), автор не пишет. Упущение восполняет генеральный директор компании Г. Фидельман: «У компании возникли серьезные финансовые трудности: после пожара кооперативного киоска мы выплатили практически все, что у нас было. В результате первый состав почти весь разбежался» [185]. Очевидно, сколь слаба эта страховая компания, если пожар только одного киоска поставил ее на грань банкротства. Не зря руководство Госстраха СССР предупреждало тогда о ненадежности новых страховых компаний. Тем не менее «АСКО» выстояла (то ли новый кредит получила, то ли подоспели страховые премии новых страхователей, не подозревавших о ее проблемах). Ее успехи в последующем Фидельман объясняет так: «Во-первых, наших потенциальных клиентов, связанных с частным делом, становилось все больше и больше, и их интерес к сотрудничеству с независимой организацией их же порядка был выше, чем к сотрудничеству с государством. Во-вторых, мы с самого начала знали, как грамотно вести страховое дело, не брать наобум все, что попало, а шаг за шагом продвигаться к сервису для клиента, делать для него все, что возможно» [186]. Я бы добавил еще одно обстоятельство: руководители «АСКО» оказались скромными людьми и не обогащались за счет компании. Президент компании пишет о своих бытовых условиях в 1994 году, когда компания уже стала одной из крупнейших в России: «Мы с женой и двумя детьми живем в коммунальной квартире. В нее мы переехали из однокомнатной квартиры, которая была у нас под Москвой, Мы въехали в две комнаты, теперь у нас их три. Квартира пятикомнатная, дом — в центре. Сосед крепко пьет и разъезжаться со мной не хочет» [187]. А вот что пишет о своих бытовых условиях Григорий Фидельман: «Изначально материального благосостояния я не искал. Да и сейчас не такие уж мы богачи. У меня нет ни дачи, ни своей квартиры, я все еще живу у тещи» [188]. Оба бизнесмена вели себя как протестантские бизнесмены XVII- XVIII веков или как русские старообрядцы.
Сколько было создано негосударственных страховых компаний до завершения перестройки и каковы были масштабы их деятельности в этот период, установить практически невозможно. Дело в том, что в отличие от банковского дела в СССР и РСФСР, как и в других союзных республиках, не было организации, которая занималась бы лицензированием страховых компаний и надзором за их деятельностью. Регистрировали страховые компании самые разные организации: чаще всего местные советы, нередко регистрационные палаты, иногда Министерство финансов СССР [189]. Не было и единого центра по сбору их отчетности. Уже позже появились сообщения о том, что число страховых компаний только в России в 1991 году составило 300 [190], в то время как в 1991 году чаще всего называлась цифра 30 [191]. По- видимому, основной взлет в их регистрации пришелся на конец 1991 года, после провала августовского путча. Тогда, кстати, была зарегистрирована крупнейшая впоследствии страховая компания «РОСНО». Можно полагать, что за несколько месяцев в конце 1991 года было зарегистрировано около 300 страховых компаний. Таких стремительных темпов не знала даже банковская система. Но это определило и их крайнюю слабость.
Что касается работы иностранных страховых компаний, то их в нашей стране не было, только в 1991 году была создана совместно с итальянской страховой компанией и Госстрахом СССР первая страховая компания, которая занималась лишь обучением страховому делу, а не страховыми операциями. Тогда же появились представительства немецких перестраховочных компаний. В любом случае, ввиду молодости и слабости новых страховых компаний, даже в 1991 году основная деятельность по страхованию осуществлялась двумя государственными организациями: Госстрахом СССР и Ингосстрахом СССР. Ни по численности персонала, ни по капиталу мелкие частные страховые компании не могли сравниться с Госстрахом СССР ни в одиночку, ни все вместе. Достаточно сказать, что его резервы составляли тогда 9 млрд р., а значит, и активы были примерно такими же, в то время как активы отдельных частных компаний составляли в лучшем случае 10-20 млн р. (как, например, у компании «РОСНО»), а у большинства во много раз меньше.
Но энергия предпринимателей в создании новых компаний в таком сложном виде деятельности, как страховой, все же впечатляет. Нетрудно понять причину этой активности: энергичные предприниматели сообразили, что страхование может быть высокоприбыльным (таким оно, кстати, было всегда и в системе Госстраха СССР) именно в условиях тогдашней экономики. Дело в том, что при страховании складывается значительный разрыв между поступлением страховых платежей (премий) и возмещением убытков. В условиях инфляции, при ее неучете в страховых договорах (что вследствие низкой экономической культуры предпринимателей и граждан было тогда скорее правилом, чем исключением), это служило источником огромной прибыли, например, при конвертации страховых резервов в иностранную валюту. Весьма вероятно, что уже тогда применялись и очень выгодные серые схемы страхования для ухода от налогов. У страховых кооперативов были и более низкие налоги на прибыль. Наконец, страховые тарифы кооперативных страховых компаний, если верить В. Шахову, оказались в этот период на порядок выше, чем у государственных [192]. Скорее всего это объяснялось и нежеланием кооперативов показывать государству размер своего имущества, и их большими доходами. С другой стороны, для страховых кооперативов это было известной защитой от настоящей и будущей инфляции. Госстрах СССР такой защиты не создавал и столкнулся с огромными финансовыми проблемами и в 1991, и в 1992 годах, когда нужно было выплачивать повышенные зарплаты своему огромному персоналу, и другие возросшие эксплуатационные расходы.
Вместе с тем поражает беззаботность государства при регулировании такого важного института рынка, как страхование. Не было создано даже органа лицензирования деятельности страховых компаний, не было установлено финансовых или кадровых требований к новым страховым компаниям в отличие от банковской системы, где такие требования, хотя и очень слабые, все-таки были приняты. Не было выработано закона о страховании, хотя разговоров о его необходимости в 1990-1991 годах было немало. Первые нормативные акты о лицензировании страховой деятельности появились почти одновременно только летом 1991 года в виде постановлений правительств СССР и РСФСР, но их нельзя было реализовать из-за того, что органы страхового надзора не были созданы.
Внешне могло показаться, что страховой рынок в 1990 году, и особенно в 1991 году, переживал расцвет. Создавалось много новых компаний, вводилось все больше новых видов страхования, росла стоимость полученных премий и страхового возмещения. На самом деле он переживал глубокий кризис, отражавший кризис всей экономики.
Особенно сильно на страховой системе сказывалась инфляция, поскольку значительная часть обязательств страховых компаний носит долгосрочный характер. Нет достаточной статистики, чтобы определить размеры страховой системы (например, статистики занятости в этой сфере). Объем страховых премий и возмещений отражал исключительно рост цен в экономике: в неизменных ценах он снизился в несколько раз. Так, объем страховых премий в 1991 году по сравнению с 1990 годом снизился даже абсолютно примерно на 6 % [193], а с учетом роста цен в этот период — не менее чем в 3-4 раза, произошло таким образом драматическое реальное снижение объема страховых премий. При этом страховые платежи от народного хозяйства даже номинально снизились почти в 2,5 раза, а реально — раз в 10 [194]. Упало со 123 млн до 120 млн количество страховых договоров по добровольному страхованию среди населения, которое в предыдущей пятилетке росло на 3 млн в год [195]. Ни предприятиям, ни населению, подавляющая часть которого катастрофически обнищала, было не до страхования. А состоятельные люди не доверяли ни старым, ни новым страховым компаниям. Новые страховые компании были немощны по капиталу и ничтожны по числу занятых, не говоря уже о квалификации (как вспоминал президент компании «РОСНО» Евгений Кургин, среди первых 14 работников его компании не было ни одного, кто бы раньше занимался страховым делом) [196]. Еще в меньшей степени отечественные страховые компании могли выступать источником средств для развития экономики, как это происходит в странах с рыночной экономикой. У Госстраха СССР резервные средства были обесценены инфляцией и на две трети заморожены в государственном долге, по которому платили смешные 3 % годовых. У новых компаний резервные средства были просто ничтожны. Для оценки качества страховой системы того периода сошлюсь на компетентное мнение президента страховой компании «АСТРОВАЗ», относящееся, правда, к началу 1993 года, но тем более справедливое для 1991 года: «Страховых компаний — тысяча, а реально работающих — 20-25, остальные же, заключив 5-10 страховых договоров, живут на полученные премии, проедают потихоньку уставный капитал, даже не думая о том, что может случиться» [197]. Можно сказать, что в 1991 году отечественная страховая система была убогой во всех отношениях (финансовом, кадровом, организационном) даже по сравнению с очень слабой банковской системой. Возможно, именно страховая система служит индикатором капитализации экономики, и слабость отечественной страховой системы России в 1991 году (как и впоследствии) отражала крайнюю экономическую, политическую и ментальную слабость российского капитализма.
Библиографические ссылки и примечания
176. Антипов Н.И. О построении тарифных ставок государственного страхования // Финансы СССР. 1991. № 8.177. Шахов Е.В. Страхование на путях перестройки // Финансы СССР. 1990. № 8. С. 49. Автор статьи был в этот период заместителем министра финансов СССР, председателем правления Госстраха СССР.
178. Шахов Е.В. Страхование на путях перестройки // Финансы СССР. 1990. № 8. С. 49.
179. Там же. С. 50.
180. Бизнесмены России: 40 историй успеха. М., 1994. С. 163.
181. Там же.
182. Там же. С. 48.
183. Там же.
184. Там же. С. 48.
185. Там же. С. 164.
186. Там же.
187. Там же. С. 50-51.
188. Там же. С. 168.
189. Страховые компании России. М., 1994.
190. Страховое дело. 1995. № 3. С.11.
191. Финансы СССР. 1991. № 8. С. 52.
192. Шахов В.В. Страхование на путях перестройки // Финансы СССР. 1999. № 8. С. 51.
193. Народное хозяйство Российской Федерации. 1992. М., 1992. С. 28.
194. Там же.
195. Там же.
196. Кротов Н.И. Архив русской финансово-банковской революции. М., 2001. Т. 1. С. 302.
197. Лухманов Н. У нас нет секретов // Страховое дело. 1993. № 3. С. 29.
Текст статьи приводится по изданию: Ханин Г.И. Экономическая история России в новейшее время / Монография в 2 т. Новосибирск: Издательство Новосибирского государственного технического университета, 2010. Т. 2. Экономика СССР и РСФСР в 1988-1991 годах. С. 116-123.